Катехизис Марфы Игнатьевны Кабановой

Вокруг «Грозы»

Нет бога, кроме Домостроя, и Кабаниха — пророк его.

К слову о сочинении (возможном) протопопа Сильвестра.

Преинтересная же книжка.

Энциклопедия допетровской Руси, кабы писал про это время, вызубрил бы. Тут тебе — и как душу спасти, службу стоять и как меды ставить, и как приданое дочке собирать, и как пир утроить и самому пьяну вусмерть не упиться, и как за слугами доглядать, и как бюджет свести.

А ества какая! И пупки заячьи, тавранчук стерляжий, мозги лосиные, загадочные гнутые налимы, кундумы и тукмачи и прочий бараний сандрик?

Иногда у автора слюна капать начинает.

«О вишневых плодах. Ох и сладки бывают вишни, в патоке перепущенные! »

Это все о вишне.

Жизнь сытая, дородная, как блин маслом мазаная, тороватая, рачительная, хваткая — одним словом, купеческая.

А списки грехов какие! За каждым — живая картина встает, грехи вообще интересней.

». и всякую мерзость творят и всякие богоотвратные дела[17]: блуд, распутство, сквернословие и срамословие, бесовские песни, пляски и прыгание, игру на бубнах, трубах, сопелках, завозят медведей и птиц и ловчих собак и конские гонки устраивают,»

Чем вот сквернословие и срамословие различаются, знаете?

А предки знали, и, мнится мне, с охотой применяли

Или вот еще, посвящается президенту ФИДЕ

«и творит все, угодное дьяволу, скоморохов с их ремеслом, пляски и игры, песни бесовские любит, и костями, и шахматами увлекается, — так вот, если сам господин и дети его и слуги его, и его домочадцы все такое творят, а господин им в том не препятствует и не спасает их души, уклонивимся не помогая, — прямиком все вместе в ад попадут»

Именно универсальность этого текста и сделала его символом допетровской Руси. Обильно предки жили, буйно и Домострой их в берега пытался ввести.

«А слуг также, смотря по вине и по делу, наказать и посечь, а наказав, пожалеть; госпоже же за слуг заступаться при разбирательстве, тогда и слугам спокойней. Но если слову жены или сына, или дочери слуга не внимает, наставление отвергает, не слушается и не боится их, и не делает того, чему муж, отец или мать его учат, то плетью постегать, по вине смотря, да не перед людьми, наедине поучить, приговаривать и попенять, и простить, но никогда не обижаться друг на друга. Ни за какую вину ни по уху, ни по лицу не бить, ни под сердце кулаком, ни пинком, ни посохом не колоть, ничем железным и деревянным не бить. Кто в сердцах так бьет или с кручины, многие беды от того случаются: слепота и глухота, и руку и ногу и палец вывихнет, наступают головные боли и боль зубная, а у беременных женщин и дети в утробе повреждаются. Плетью же, наказывая, осторожно бить, и разумно и больно, и страшно и здорово — если вина велика.».

А осталось в памяти только наказание. Без разумения.

И еще строчки, передранные из «Слова» Златоуста

«И не жалей, младенца бия: если жезлом накажешь его[72], не умрет, но здоровее будет, ибо ты, казня его тело, душу его избавляешь от смерти. Если дочь у тебя, и на нее направь свою строгость, тем сохранишь ее от телесных бед: не посрамишь лица своего, если в послушании дочери ходят, и не твоя вина, если по глупости нарушит она свое девство… Любя же сына своего, учащай ему раны — и потом не нахвалишься им. Наказывай сына своего с юности и порадуешься за него в зрелости его, и среди недоброжелателей сможешь им похвалиться, и позавидуют тебе враги твои. Воспитай детей в запретах и найдешь в них покой и благословение. Понапрасну не смейся, играя с ним[73]: в малом послабишь — в большом пострадаешь скорбя, и в будущем словно занозы вгонишь в душу свою. Так не дай ему воли в юности, но пройдись по ребрам его, пока он растет, и тогда, возмужав, не провинится перед тобой и не станет тебе досадой и болезнью души, и разорением дома, погибелью имущества, и укором соседей, и насмешкой врагов, и пеней властей, и злою досадой»

И хоть потом объясняют (привлекая Розанова), что жезл де — не палка, а символ кроткой власти, однако же слова «младенца бия» (хоть речь и не груднчике, а о ребенке вообще) понять трудно иначе.

Жестоковыйный патриархат as is, чего уж тут, old style Abraham. Что было шагом вперед и улучшением нравов в 16 веке, дико и нелепо в 19-.м

И уж тем более глупо ждать благожелательного отношения от прогрессивных публицистов 19 века, страдавших куриной слепотой и утилитарно-магическим отношением к литературе. Для них «Домострой» — воплощение всего косного, мертвый жестокий великан, которого никак не удается похоронить.

О системе двойников в пьесе, потенциальном юродстве Катерины и том, почему Катерина — не светлый луч, а молодая версия Марфы Ивановны Кабановой, просто стоящая на другой стороне Силы, скажем позже.