дневник папочки

Жизнь часто знакомит нас с новыми людьми. Большинство проходят мимо, некоторые меняют нашу жизнь, а встречаются и те, что меняют нас самих. В моей судьбе одним из таких людей, что изменил меня, да и меняет до сих пор — это моя доченька…

Когда я пошел со своей беременной женой на повторное УЗИ, был шокирован новостью. Оказалось, что мы ждём девочку. Как большинство брутальных будущих папаш, я надеялся, что буду воспитывать сына, однако, судьба приготовила мне сюрприз с розовой ленточкой. Дело в том, что я не просто ждал пацана — у меня были веские на то основания. Точнее, уверенность, что моя жизнь, предсказанная однажды в студенческие годы, пройдет строго по этому сценарию. Что и говорить, сказанное тогда было очень даже неплохим раскладом жизни. Две жены, четверо сыновей и 83 земных года жизни — чем не мечта? Говоря начистоту, я просто не знал, не понимал, как воспитывать девочку.

Себя я помню с детских лет. Свои стремления, желания, мечты. Помню, чем я был мотивирован в садике, в школьном, подростковом возрасте. Я реально знаю, чего хотят пацаны от нуля и до…и совершенно не представлял, чего я смогу дать девочке.

Вскоре я поехал в гости к другу детства. У нас до сих пор сохранились приятельские отношения. Он, кстати, воспитывает двух дочек. Там, сидя в бане и попивая пивко, я поведал товарищу о своей кручине.

— Да ты что, друган, — смеясь, ответил он мне, — дочка — это вообще супер. Ты даже не представляешь, сколько радости от них. Они папу любят больше. У меня с ними замечательные отношения. Они все понимают. Такие добрые, ласковые. Лично я искренне рад, что у тебя будет дочка.

Все это было сказано с таким энтузиазмом, что в голове моей всё кардинально поменялось и я уже с радостью ждал момента появления малышки. В день её рождения один из моих друзей поздравил меня смс-кой: С папочкой тебя!

Когда я забирал её из роддома, мне передали в руки конверт, краешек которого был чуть оттопырен и через открывшуюся щель я увидел маленького спящего ангелочка. Она была так прелестна, что с того момента я не променял бы её на всех мальчишек нашего города.

В жизни получилось так, что мы с мамой больше не живём вместе, но я часто езжу к моей маленькой дочурке. Надеюсь, что когда-нибудь она назовет меня папочкой.

Бывшая супруга не разрешала мне фотографировать нашу малышку, так что единственной возможностью сохранить в памяти наши с дочерью прогулки стали эти маленькие рассказы.

Первая запись: К папи

Сегодня был прекрасный день. Я ездил к дочке. С утра, правда, оделся не по погоде. На улице минус двадцать, а я в кожанке собрался в другой город. Ну да ничего! Помёрзнув в ожидании экспресса, залез в тёплый вагон и разомлел. За окном летели зимние пейзажи да мерно постукивали колёса, а я грелся и смотрел сериал. В городе, где живёт моя дочурка со своей мамой, погода стояла прекрасная. На удивление, в феврале к полудню солнышко уже пригревает. В одиннадцать я уже звонил своей бывшей жене с вокзала. Через час они с масюсенькой вышли гулять. Встретились мы в хлебном киоске у супермаркета, недалеко от дома.

Привет, моя сладкая! — обрадовался я, увидев доченьку.

Она же посмотрела на меня, насупив бровки, и прижалась к маме.

— Вот те раз, — подумал я, — В прошлый приезд она была так рада, когда я подошёл к ней с теми же словами. — Ну ладно, пускай немножко попривыкает.

Когда мы вышли на улицу, она уже что-то лепетала мне на своём детском языке. Вскоре путь наш проходил по обледеневшей тропинке.

— Давай мне руку, — предложила ей мама.

— Не… — лапулечка посмотрела на меня и протянула мне свои крохотные ручки, — К папи.

Я обрадовался и взял крошку на руки.

— Может сама? Ножкой пойдёшь? — Уточнила мама.

— Не, к папи. — Повторила моя принцесса и устроилась поудобней, обхватив меня за шею.

Мама обогнала нас и шла впереди, потерявшись из виду нашей малышки. Я боялся, что она будет капризничать, но та, напротив, доверчиво положила голову мне на плечо и совсем затихла.

— Смотри-ка, лежит себе, отдыхает!

Бывшая вернулась к нам и посмотрела на нашего ребёнка.

— Давай ты ножкой пойдёшь? — спросила она с нотками непонятного беспокойства в голосе.

В ответ всё то — же — нет.

— Хоть варежки надень.

Тогда она утвердительно кивнула, протягивая маме ручку, а затем, со словами: «И эту», подала вторую и снова улеглась на моём плече.

Так мы дошли до магазинов. Мама зашла внутрь, а маленькая ласкуша попросила спустить её, чтоб поиграть со снежками. Собирая ледышки, она приносила их мне и снова убегала.

Мама вернулась и позвала нашу собирательницу в другой магазин и игрунья попыталась забрать свои ледяные сокровища.

— А это оставь на улице, — строго сказала мама, увидев, как она пытается двумя ручками унести с собой десяток снежков.

Та начала капризничать, объясняя на своём языке, что не оставит эти, с таким усердием собранные белые комочки.

Тут я решил вмешаться в ситуацию.

— Я покараулю их здесь, а вы с мамой идите.

Моя умничка согласилась, и они ушли в магазин, но через пару минут она вышла, оставив маму среди ненужных вещей. Сама открыла дверь и пошла со мной, собирать опавшую рябину. Она давно уже её собирает, отрывает веточки от ягод и складывает на видном месте — для птичек.

За полчаса стояния, я совсем замёрз. Мама не выходила, и я решил напомнить о нас, но как только стал подходить к магазину, моя кнопка побежала наперерез, преграждая мне вход.

— Ты тута! — кричала она, загораживая собою дверь.

Я, было, пытался её уговорить, но она серьёзно посмотрела на меня, взяла меня за брючину и отвела к снежкам, повторяя:

— Ты тута, — давая понять, что от работы сторожа меня никто не освобождал.

Наконец, увидев бывшую жену, я был так рад ей, как, наверное, при первых встречах в цветочно-конфетном периоде.

Потом мы зашли в пятёрочку, купили нашей сластёне вкусняшку и пошли кормить гулек.

Кроха всегда пребывает в таком восторге, когда голуби стаями налетают на разбросанный ею хлебушек. Только сейчас они при каждом взмахе её руки разлетались в разные стороны.

Мама заметила, что это из-за её варежек, что болтались на длинной резинке.

— Не маши руками сильно, а то гульки разлетятся.

Но разве дитя послушает?

— Давай лучше затолкаем варежки подальше в рукава, — предложил я.

Жаль, но голуби за это время почти все разлетелись.

— Кидай, дочка, — говорила ей мама. — Сейчас ещё прилетят.

— Она, вон, своего любимчика кормит, заметил я.

— Какого?

— Того, что у неё прямо под носом.

Мама взглянула на дочь и улыбнулась.

— Себя, что ли?

— Ага!

И мы пошли домой.

Перед калиткой я взял свою раскрасавицу на руки и она, улыбаясь, подставила мне для поцелуя две своих розовенькие щёчки…